Британский эксперт назвал 10 «промахов» манильской полиции
Британский аналитик по вопросам безопасности Чарльз Шобридж заявил, что полицейские, участвовавшие в штурме проявили большое мужество, но они не были надлежащим образом подготовлены и оснащены для выполнения этой задачи. BBC публикует 10 ошибок, которые, по мнению эксперта, манильская полиция допустила в ходе переговоров и штурма.
1. В частности, когда полицейские вошли в автобус, они проявили недюжинную смелость, которой, однако, им не хватило, чтобы закончить атаку. В такой ситуации стражи порядка должны были быть морально готовы к тому, что по ним будут стрелять, отмечает Шобридж. Однако они вели себя, как 99% обычных людей в такой ситуации, которые разворачиваются и бегут прочь от выстрелов.
2. Во-вторых, по мнению эксперта, стражи порядка слишком долго били окна в автобусе. При помощи взрывчатки это можно было сделать моментально. Кроме того, у полиции не было лестниц. Когда стекла в автобусе были наконец выбиты, они стояли и не знали, что делать дальше. Огнестрельное оружие было подобрано неправильно: некоторые полицейские имели при себе пистолеты, некоторые были вооружены автоматами. Идеально в такой ситуации подошел бы пистолет-пулемет, пригодный для использования в ограниченном пространстве.
3. Участники переговоров подходили очень близко к преступнику, однако они совершенно забыли про возможность разоружить его. Оружие Мендоса далеко не всегда было наготове и направлено на стражей порядка, так что его можно было обезвредить, не убивая.
4. Также преступника мог застрелить снайпер: Мендос часто оставался один на открытом пространстве. Либо это никому не приходило в голову, либо полицейские просто отказались от такого варианта, отмечает Шобридж.
5. Полицейские также могли пообещать захватчику выполнить его требования. Ведь, обещания, данные под угрозой, не обязательно выполнять, считает Шобридж. Никто не хочет уступать требованиям террористов, но в подобной ситуации, власти могли пообещать преступнику, что восстановят его в полиции, а затем сразу посадить в тюрьму. В принципе так и было сделано, но в слишком малой степени и слишком поздно. В одном из сообщений Мендосу пообещали пересмотреть его дело, тогда как он требовал отменить решение о его увольнении. Второе сообщение о том, что Мендос восстановлен по службе, поступило лишь тогда, когда штурм уже начался.
6. Британский эксперт так же, как филиппинская полиция, отмечает тот факт, что средства массовой информации не контролировались, и преступник мог следить за ходом операции «в прямом эфире».
7. Полицейские не использовали отвлекающих маневров, что лишило операцию элемента неожиданности.
8. Как минимум один человек был убит, потому что полицейские позволили наблюдавшей за инцидентом толпе зевак подойти слишком близко.
9. Полиция попыталась включить в переговоры брата захватчика, однако когда тот в один момент слишком разволновался, его попытались увести. Преступник увидел это и сам тоже разволновался. Согласно полицейским отчетам, после этого он сделал предупредительный выстрел.
10. В некоторых районах Филиппин, таких, как острова Минданао, захват заложников - не редкость. В связи с этим необходимо иметь в стране какие-то силы, которые были бы хорошо обучены необходимой в подобных случаях тактике, отмечает британец.
Захва́т авто́буса с детьми́ в Орджоники́дзе - террористический акт , произошедший в городе Орджоникидзе (ныне - Владикавказ).
История
Террористы требовали от властей выплатить выкуп, предоставить самолёт и возможность вылета за границу. Власти предоставили террористам самолёт «Ил-76 », однако аэропорт Орджоникидзе не смог бы принять самолёт такого размера, поэтому «Ил-76» посадили в аэропорту Минеральные Воды . Туда же направилась и колонна, состоящая из захваченного автобуса, машин КГБ, частных автомобилей родителей захваченных детей и машин сопровождения ГАИ .
После многочасовых переговоров террористам передали 8 бронежилетов, 1 пистолет «ПМ », 1 автомат «АК-74 » и 2 млн долларов США в обмен на детей. Страной прибытия захватчики выбрали Израиль , с которым у СССР в это время не было дипломатических отношений . Террористы под прикрытием живого коридора из детей вышли из автобуса и перешли в самолёт, а затем освободили оставшихся детей и учительницу, автобус тоже загнали в самолёт. Экипаж «Ил-76» остался в заложниках. Несмотря на готовность подразделения «Альфа » к штурму, самолёт решено было выпустить.
Последующие события
Отражение в культуре
- 1989 год - интервью с заложниками в передаче Марафон-15
- 1989 год - «Заложники», документальный фильм (СССР, реж. В. М. Грунин).
- 1990 год - «Взбесившийся автобус », художественный фильм по мотивам означенных событий (СССР, реж. Г. Г. Натансон).
- 1998 год - «Разящий Бумеранг», документальный фильм в рамках проекта «Документальный детектив »; снят к 10-летней годовщине событий (Россия, В. Е. Микеладзе).
- 2001 год - «Захват заложников в г. Орджоникидзе. 1988 год», телепередача из цикла «Как это было» (выпуск от 26 сентября 2001 г.).
- 2005 год - «Заложники из 4-го Г», телепередача А. А. Пальникова из цикла «Чистосердечное признание » на телеканале НТВ , представляющая захватчиков в позитивном свете и показывающая дружбу бывшего полковника КГБ Евгения Шереметьева с вожаком захватчиков Якшиянцем (эфир от 25 декабря 2005 года) .
- 2008 год - «Это страшное слово заложник», документальный фильм в рамках проекта «Детективные истории »; снят к 20-летней годовщине событий, в котором, помимо событий в Орджоникидзе, также рассказывается и о террористическом акте в Беслане . Включает в себя также комментарии бывших заложников спустя 20 лет после захвата (Россия, В. Е. Микеладзе).
- 2008 год - Документальный фильм «Прошедшие через Ад» 2 части из цикла Вахтанга Микеладзе «Шпионы и предатели ».
- 2008 год - «Спасите детей! », телепередача из цикла «Следствие вели… » (выпуск от 18 ноября 2008 года)
- 2008 год - документальный фильм «Ультиматум» - режиссёр Андрей Дутов (пятая серия из цикла «Живая история», эфир от 1 июня 2009).
- 2009 год - Документальный фильм «Источник скорби» (2 серии) из цикла Вахтанга Микеладзе «Пожизненно лишённые свободы»
- 2010 год - Документальный фильм «Заложники. Слёзы Осетии» (2 серии) - режиссёр Андрей Дутов.
Напишите отзыв о статье "Захват автобуса с детьми в Орджоникидзе"
Примечания
Ссылки
- Павел Евдокимов. // «Спецназ России» № 11 (146), ноябрь 2008
- Павел Евдокимов. // «Спецназ России» № 12 (147), декабрь 2008
- Павел Евдокимов. // «Спецназ России» № 1 (148), январь 2009
- Наталья Ефимова.
- Лариса Максименко. // «Кузбасс», 29 ноября 2013
Отрывок, характеризующий Захват автобуса с детьми в Орджоникидзе
Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.
«Depuis nos grands succes d"Austerlitz vous savez, mon cher Prince, писал Билибин, que je ne quitte plus les quartiers generaux. Decidement j"ai pris le gout de la guerre, et bien m"en a pris. Ce que j"ai vu ces trois mois, est incroyable.
«Je commence ab ovo. L"ennemi du genre humain , comme vous savez, s"attaque aux Prussiens. Les Prussiens sont nos fideles allies, qui ne nous ont trompes que trois fois depuis trois ans. Nous prenons fait et cause pour eux. Mais il se trouve que l"ennemi du genre humain ne fait nulle attention a nos beaux discours, et avec sa maniere impolie et sauvage se jette sur les Prussiens sans leur donner le temps de finir la parade commencee, en deux tours de main les rosse a plate couture et va s"installer au palais de Potsdam.
«J"ai le plus vif desir, ecrit le Roi de Prusse a Bonaparte, que V. M. soit accueillie еt traitee dans mon palais d"une maniere, qui lui soit agreable et c"est avec еmpres sement, que j"ai pris a cet effet toutes les mesures que les circonstances me permettaient. Puisse je avoir reussi! Les generaux Prussiens se piquent de politesse envers les Francais et mettent bas les armes aux premieres sommations.
«Le chef de la garienison de Glogau avec dix mille hommes, demande au Roi de Prusse, ce qu"il doit faire s"il est somme de se rendre?… Tout cela est positif.
«Bref, esperant en imposer seulement par notre attitude militaire, il se trouve que nous voila en guerre pour tout de bon, et ce qui plus est, en guerre sur nos frontieres avec et pour le Roi de Prusse . Tout est au grand complet, il ne nous manque qu"une petite chose, c"est le general en chef. Comme il s"est trouve que les succes d"Austerlitz aurant pu etre plus decisifs si le general en chef eut ete moins jeune, on fait la revue des octogenaires et entre Prosorofsky et Kamensky, on donne la preference au derienier. Le general nous arrive en kibik a la maniere Souvoroff, et est accueilli avec des acclamations de joie et de triomphe.
«Le 4 arrive le premier courrier de Petersbourg. On apporte les malles dans le cabinet du Marieechal, qui aime a faire tout par lui meme. On m"appelle pour aider a faire le triage des lettres et prendre celles qui nous sont destinees. Le Marieechal nous regarde faire et attend les paquets qui lui sont adresses. Nous cherchons – il n"y en a point. Le Marieechal devient impatient, se met lui meme a la besogne et trouve des lettres de l"Empereur pour le comte T., pour le prince V. et autres. Alors le voila qui se met dans une de ses coleres bleues. Il jette feu et flamme contre tout le monde, s"empare des lettres, les decachete et lit celles de l"Empereur adressees a d"autres. А, так со мною поступают! Мне доверия нет! А, за мной следить велено, хорошо же; подите вон! Et il ecrit le fameux ordre du jour au general Benigsen
«Я ранен, верхом ездить не могу, следственно и командовать армией. Вы кор д"арме ваш привели разбитый в Пултуск: тут оно открыто, и без дров, и без фуража, потому пособить надо, и я так как вчера сами отнеслись к графу Буксгевдену, думать должно о ретираде к нашей границе, что и выполнить сегодня.
«От всех моих поездок, ecrit il a l"Empereur, получил ссадину от седла, которая сверх прежних перевозок моих совсем мне мешает ездить верхом и командовать такой обширной армией, а потому я командованье оной сложил на старшего по мне генерала, графа Буксгевдена, отослав к нему всё дежурство и всё принадлежащее к оному, советовав им, если хлеба не будет, ретироваться ближе во внутренность Пруссии, потому что оставалось хлеба только на один день, а у иных полков ничего, как о том дивизионные командиры Остерман и Седморецкий объявили, а у мужиков всё съедено; я и сам, пока вылечусь, остаюсь в гошпитале в Остроленке. О числе которого ведомость всеподданнейше подношу, донеся, что если армия простоит в нынешнем биваке еще пятнадцать дней, то весной ни одного здорового не останется.
«Увольте старика в деревню, который и так обесславлен остается, что не смог выполнить великого и славного жребия, к которому был избран. Всемилостивейшего дозволения вашего о том ожидать буду здесь при гошпитале, дабы не играть роль писарскую, а не командирскую при войске. Отлучение меня от армии ни малейшего разглашения не произведет, что ослепший отъехал от армии. Таковых, как я – в России тысячи».
«Le Marieechal se fache contre l"Empereur et nous punit tous; n"est ce pas que с"est logique!
«Voila le premier acte. Aux suivants l"interet et le ridicule montent comme de raison. Apres le depart du Marieechal il se trouve que nous sommes en vue de l"ennemi, et qu"il faut livrer bataille. Boukshevden est general en chef par droit d"anciennete, mais le general Benigsen n"est pas de cet avis; d"autant plus qu"il est lui, avec son corps en vue de l"ennemi, et qu"il veut profiter de l"occasion d"une bataille „aus eigener Hand“ comme disent les Allemands. Il la donne. C"est la bataille de Poultousk qui est sensee etre une grande victoire, mais qui a mon avis ne l"est pas du tout. Nous autres pekins avons, comme vous savez, une tres vilaine habitude de decider du gain ou de la perte d"une bataille. Celui qui s"est retire apres la bataille, l"a perdu, voila ce que nous disons, et a ce titre nous avons perdu la bataille de Poultousk. Bref, nous nous retirons apres la bataille, mais nous envoyons un courrier a Petersbourg, qui porte les nouvelles d"une victoire, et le general ne cede pas le commandement en chef a Boukshevden, esperant recevoir de Petersbourg en reconnaissance de sa victoire le titre de general en chef. Pendant cet interregne, nous commencons un plan de man?uvres excessivement interessant et original. Notre but ne consiste pas, comme il devrait l"etre, a eviter ou a attaquer l"ennemi; mais uniquement a eviter le general Boukshevden, qui par droit d"ancnnete serait notre chef. Nous poursuivons ce but avec tant d"energie, que meme en passant une riviere qui n"est рas gueable, nous brulons les ponts pour nous separer de notre ennemi, qui pour le moment, n"est pas Bonaparte, mais Boukshevden. Le general Boukshevden a manque etre attaque et pris par des forces ennemies superieures a cause d"une de nos belles man?uvres qui nous sauvait de lui. Boukshevden nous poursuit – nous filons. A peine passe t il de notre cote de la riviere, que nous repassons de l"autre. A la fin notre ennemi Boukshevden nous attrappe et s"attaque a nous. Les deux generaux se fachent. Il y a meme une provocation en duel de la part de Boukshevden et une attaque d"epilepsie de la part de Benigsen. Mais au moment critique le courrier, qui porte la nouvelle de notre victoire de Poultousk, nous apporte de Petersbourg notre nomination de general en chef, et le premier ennemi Boukshevden est enfonce: nous pouvons penser au second, a Bonaparte. Mais ne voila t il pas qu"a ce moment se leve devant nous un troisieme ennemi, c"est le православное qui demande a grands cris du pain, de la viande, des souchary, du foin, – que sais je! Les magasins sont vides, les сhemins impraticables. Le православное se met a la Marieaude, et d"une maniere dont la derieniere campagne ne peut vous donner la moindre idee. La moitie des regiments forme des troupes libres, qui parcourent la contree en mettant tout a feu et a sang. Les habitants sont ruines de fond en comble, les hopitaux regorgent de malades, et la disette est partout. Deux fois le quartier general a ete attaque par des troupes de Marieaudeurs et le general en chef a ete oblige lui meme de demander un bataillon pour les chasser. Dans une de ces attaques on m"a еmporte ma malle vide et ma robe de chambre. L"Empereur veut donner le droit a tous les chefs de divisions de fusiller les Marieaudeurs, mais je crains fort que cela n"oblige une moitie de l"armee de fusiller l"autre.
28 июля 1994 года, который выехал из Пятигорска и направлялся в Кабардино-Балкарию, захватили террористы. 36 человек стали заложниками боевиков, которые выставили перед силовиками безумные требования: 15 миллионов долларов и два вертолёта с экипажем в обмен на жизни людей.
Роковой рейс
Вряд ли в тот страшный день кто-то из 36 пассажиров рейсового автобуса «Пятигорск - Советское» предполагал, что эта поездка станет смертельной. Вряд ли кто-то из пассажиров догадывался, что на соседнем кресле с ним сидит террорист. И уже очень скоро, в 16:00, когда автобус, направляющийся в Кабардино-Балкарию, успеет лишь подъехать к Минеральным Водам, салон сотрясут крики. Боевики натянут маски, достанут оружие. Водитель получит от террористов приказ: не сметь открывать двери и выпускать людей из автобуса, даже детей, которых в тот момент в автобусе было 8.
Живое послание
Вооруженные гранатами и пистолетами боевики дали водителю установку ехать к аэропорту Минеральных Вод. Автобус остановился у стоянки автовокзала. Двери открылись. Из салона вышли четверо заложников: террористы отпустили с целью передать требования властям и спецслужбам. Преступники хотели получить выкуп в размере 15 миллионов долларов и два вертолёта с экипажами. Всё это члены группировки требовали предоставить им до 20:00. В противном случае, заявили террористы, они убьют всех захваченных пассажиров.
Как только отпущенные посланники сообщили о беде, силовики создали штаб по освобождению заложников. Руководил штабом Александр Куликов , который в те годы занимал пост заместителя министра МВД России и уже имел опыт ведения подобных операций. К экстренной работе подключились власти региона и нескольких населённых пунктов: Ставрополя, Пятигорска, Минеральных Вод.
Готовы на меньшее
Автобус, наполенный перепуганными детьми и взрослыми, которые находились буквально под дулом пистолета, оцепили спецподразделения силовиков. Правоохранительные органы задействовали бронетехнику. Переговоры с террористами начались немедленно - по инициативе штаба. Боевики в ответ потребовали встречи с представителями ставропольской прокуратуры, которые вели уголовное дело террористов, совершивших захват заложников тремя месяцами ранее. Правоохранительные органы тогда предполагали, что преступники намерены просить освобождения своих «братьев».
Переговоры с прокурором не состоялись - к удивлению, по желанию самих же террористов, которые внезапно передумали встречаться с сотрудниками ведомства. Требования выкупа тоже изменились: теперь террористы согласны были и на один вертолёт. На протяжении всего этого вечера боевики постепенно отпускали людей. К 02:30 ночи в плену у группировки оставалась 10 мирных жителей. Большинство из них были женщины.
Страшная ночь
В начале четвёртого ночи к автобусу подали вертолёт. Боевики поднялись на борт вместе с заложницами. В те же секунды к действиям приступил отряд спецназа. Заметив, что силовики приближаются к вертолёту, один из террористов достал гранату и бросил её в заложников, перед этим выдернув чеку. Две женщины и один из членов банды скончались на месте от полученных травм. Ещё одна женщина и 14-летняя девочка-подросток были госпитализированы, но медики оказались бессильны: заложницы умерли. Ранения в ходе спецоперациии получили пятеро бойцов спецназа. Они задержали троих террористов: Саида Усманова, Бувайсара Нанагаева, Шамана Довтукаева.
Смертельный приговор
Прокуратура Ставропольского края возбудила уголовное дело по 2 статьям: захват заложников и незаконный оборот оружия (у бандитов изъяли 4 пистолета и 5 ручных гранат). 13 октября 1994 года Саид Усманов, Бувайсар Нанагаев и Шаман Довтукаев предстали перед судом. Все они в тот день были приговорены к расстрелу. Но приговор не успели привести в исполнение: в марте 1995 года коллегия судей отменила прежнее решение, ссылаясь на туманные результаты расследования. По мнению судей, было неясно, кто именно виновен в смерти людей. После ряда дополнительных следственных мероприятий и экспертиз суд вынес новое решение. 1 августа 1997 года лидер группировки Саид Усманов приговорён к смертной казни, а двое его подельников получили по 15 лет
И был трижды ранен во время Великой Отечественной войны. После войны он был директором ташкентской обувной фабрики, затем - депутатом Ташкентского городского Совета народных депутатов и делегатом девятого съезда Компартии Узбекистана. Наталья Павловна - работник Ташкентского горисполкома. Левон умер в 1985 году, Наталья на 1990 год была жива и жила в Ташкенте.
В 15 лет Якшиянц начал употреблять наркотики. В 1967 году, в 17 лет, он был осужден на два года лишения свободы за кражу, но в том же году был освобождён по амнистии в связи с полувековым юбилеем Октябрьской революции . Спустя год Якшиянц снова попался и был осуждён уже на 4 года, этот срок он отсидел целиком. Освободившись в 1972 году он в тот же год снова попался, на этот раз за кражу, и был приговорён к 10 годам тюрьмы, но в 1979 году был условно досрочно освобождён. Во время третьей отсидки Якшиянц в 1975 году завершил восьмиклассное образование при вечерней тюремной школе. Во время всех трёх отсидок Якшиянц вскрывал себе вену, пил ацетон или объявлял голодовку. Были случаи, когда он в один день (1 декабря 1988 года) дважды ввёл себе в вену эфедрин .
После освобождения он переехал в Белореченск Краснодарского края, где работал слесарем в автоколонне и одновременно учился на шофера. Здесь же, в 1979 году он женился на Наталье Танюшкиной. В 1980 году у них родился сын Павел, спустя год - второй сын, Александр. Выучившись на шофёра, Якшиянц стал заниматься развозкой грузов и, поскольку одним из предприятий, которое он обслуживал, была аптека, то он продолжал вести образ жизни наркомана. Через какое-то время Якшиянц развёлся с Танюшкиной и в конце 1983 года женился на 24-летней Тамаре Фотаки. У них родилась дочь Илария, но через два года они тоже развелись. Фотаки переехала из Белореченска в Орджоникидзе и пошла работать на трикотажную фабрику. В 1986 году туда переехал Якшиянц и начал работать водителем в пассажирском автопредприятии № 1. Ему дали комнату в общежитии, но через некоторое время он перебрался в квартиру Фотаки на улицу имени Ноя Буачидзе, 219.
Владимир Муравлев
Родился в 1962 году в Орджоникидзе у Александра Ивановича и Ларисы Александровны Муравлевых. Отец был заместителем директора молочного завода, мать работала на фабрике «Ацамаз». У Владимира была младшая сестра Ольга. Муравлев рос здоровым ребёнком, но до 4 лет имел проблемы с речью. На момент теракта он в совершенстве говорил как по-русски, так и по-осетински.
Муравлев окончил восемь классов. Дважды, в 1978 и 1980 годах, был судим за кражи (в первый раз украл в магазине куртку, во второй - угнал машину). В 1981 году Муравлев поступил работать электриком на завод железобетонных конструкций, затем служил в армии. Демобилизовавшись, он устроился рабочим на завод «Магнит», но через четыре месяца уволился по собственному желанию. Затем работал электриком на заводе «Бином», но ушёл через полтора года. Следующие четыре месяца Муравлев работал токарем на заводе «Пневмооборудование», но и оттуда уволился. Поступил в автошколу и, получив права водителя второго класса, четыре месяца проработал водителем автобуса на пассажирском автопредприятии № 1, где и познакомился с Якшиянцем. Правда, через какое-то Муравлев вернулся слесарем на завод «Бином» и его связь с Якшиянцем прервалась, но через четыре месяца, в июле 1988 года, он вновь уволился и около пяти месяцев болтался без дела. В этот период у него была мечта отправиться в Афганистан и помогать там советским военнопленным.
Как и Якшиянц, имел проблемы с наркотиками - иногда курил анашу или вводил в вену эфедрин, смешанный со столовым уксусом и марганцовкой.
Герман Вишняков
Родился в 1966 году в Орджоникидзе у Льва Никитовича и Анны Петровны Вишняковых. Мать пьянствовала и детьми не занималась. В 1980 году родители развелись и Вишняков остался с отцом. Увлекался шахматами и светомузыкой. Учился в средней школе № 18, после восьмого класса хотел поступить в кулинарное училище, но не смог и поступил в профессионально-техническое училище, где получил профессию плиточника. В дальнейшем работал вместе с отцом слесарем.
Службу в армии Вишняков проходил в Северной группе войск на территории Польши. Окончил школу военных поваров и, получив удостоверение повара четвертого разряда, сначала готовил пищу для солдат, а потом для офицеров. После армии пошёл в автошколу, где познакомился с Муравлевым. Получив права, вместе с ним устроился водителем на автотранспортное предприятие № 1. Ему дали для вождения старый разбитый автобус, который часто простаивал в ремонте, из-за чего у Вишнякова было много свободного времени. Осенью и зимой 1987 года Вишняков и Муравлев часто выезжали в Чечено-Ингушетию для сбора конопли и изготовления наркотиков. Весь 1988 год Вишняков практически не работал.
Владимир Анастасов
Родился в 1963 году в Семипалатинске , но через два года семья переехала в Орджоникидзе. Анастасов посещал музыкальную школу сначала по классу фортепьяно, потом баяна и научился играть на ударных. Окончил восемь классов, потом учился в профессионально-техническом училище, где приобрёл профессию электрика. Один год работал в дорожно-строительном управлении, потом - электриком на пассажирском автопредприятии № 1. Окончил курсы шофёров.
В 1982-1984 годах Анастасов служил в армии, в воздушно-десантных войсках. Вернувшись, женился на женщине по имени Марина, имевшей ребёнка, чем вызвал протест родителей. Супруги решили жить самостоятельно и уехали в Семипалатинск, где Марина работала в местной столовой, а Владимир - на заводе строительных материалов. Жили они в общежитии. Анастасов играл в заводском инструментальном ансамбле. В целом, по сравнению с остальными террористами, Анастасовы жили сравнительно неплохо и не бедствовали, но через какое-то время им пришлось вернуться в Орджоникидзе, потому что мать Марины тосковала по внучке.
В Орджоникидзе Владимир устроился работать бетонщиком в строительную организацию, а Марина пошла работать на чулочную фабрику. Они жили на съёмной квартире и, по сравнению с жизнью в Семипалатинске, их доходы сильно упали и обострилась проблема нехватки денег. Он начал курить анашу и в конечном итоге познакомился с Якшиянцем. На момент теракта Анастасов успел перенести гонорею.
Тофий Джафаров
Родился в 1960 году в Орджоникидзе у Веры Ивановны Коровиной. Отец погиб в автомобильной катастрофе, когда Тофию было три года. В школе он учился плохо и в конечном итоге бросил её, перешёл в вечернюю, но потом бросил и её. Учился какое-то время в военном училище, где играл на валторне в местном оркестре. Хотел выучиться на экскаваторщика, но не смог. Служил в армии и, демобилизовавшись, поменял много мест работы в поисках хорошего заработка (с 1983 года по 1985 года он сменил десять мест работы). В 1981 году женился, в 1983 году у него родилась дочь. Семейная жизнь Джафарова не сложилась, у него были проблемы с алкоголем и наркотиками, и он часто избивал жену, если она делала ему замечания. В конце концов он выучился на шофера и работал водителем автобуса на городском маршруте. В этот период он и познакомился с Яшкиянцем, Муравлевым и Вишняковым. В 1987 году бросил жену (к тому моменту у них уже было двое детей) и жил в гражданском браке с водителем трамвая Ларисой Марисовой.
Часть-1. По материалам сайта http://hijacking.far.ru/
О бандитском захвате автобуса с детьми в Орджоникидзе (Владикавказ) 1 декабря 1988 года, о том, как освобождали ребятишек наша пресса писала много. Операция прошла успешно. Израиль выдал преступников. Сотрудники КГБ, экипаж самолета проявили мужество и были по достоинству награждены. Высокие награды в Кремле вручали первые лица государства: Генеральный секретарь ЦК КПСС, Председатель Президиума Верховного Совета М. С. Горбачев и его первый заместитель А. И. Лукьянов.
Смелая учительница Наталья Ефимова, которая более суток находилась вместе с детьми под боевыми стволами террористов, была удостоена ордена "За личное мужество" N 1.
На экраны страны вышло два фильма: документальный - "Заложники из 4-го "Г" и художественный - "Взбесившийся автобус".
Кажется, в этой истории нет белых пятен, все ясно и понятно, расписано и снято по минутам. АН нет. Через три года в "Досье" "Литературной газеты" появляется статья "Международный терроризм - кто "за"? Автор ее - достаточно известный журналист Игорь Беляев, в некотором роде даже "специалист по терроризму". К этой теме он обращался неоднократно. Тем удивительнее было прочесть его откровение.
"Помните декабрь 1988 года? - спрашивает Беляев. - Да, когда террористы захватили автобус с ребятишками во Владикавказе (на момент захвата г. Орджоникидзе) и выпустили их и учительницу только тогда, когда получили в свое распоряжение огромные деньги (3, 5 миллиона американских долларов) и самолет для отлета в Израиль. И там они были схвачены и выданы советским представителям.
Так вот, все то, что связано с реагированием на этот террористический акт, как мне известно, формировалось уже в ходе самих событий, что было явно ненормальным. И когда представители "Аэрофлота", уполномоченные соответствующих компетентных органов делали максимум возможного, чтобы нейтрализовать террористов, то многое ведь базировалось на их интуиции, а не на профессионализме и опыте".
Странно, не правда ли? Автор прекрасно знает, что удалось освободить всех до единого заложников - 30 детей, учительницу и водителя автобуса. И террористы не мальчики - матерые преступники, готовились долго и тщательно. Как признавался сам главарь банды, они перечитали десятки публикаций, просмотрели не один зарубежный фильм о нападениях на самолеты и выбрали самый бесчеловечный и изощренный способ - захват детей.
Кстати, детей и учительницу они отдали раньше, чем получили деньги, на которых автор статьи заостряет внимание. Да и не деньги определили исход борьбы, а оружие. Впервые в мировой практике его вручили бандитам. Но даже после этого удалось переиграть террористов.
И все благодаря интуиции? Ни опыта тебе, ни знаний, ни профессионализма. "Формировались в ходе самих событий", "базировались на интуиции" и поди ж ты, сумели выиграть труднейший бой с хитрыми, жестокими бандитами. Вот так любители!
Не думаю, что автор статьи столь наивен и не может отличить работу профессионалов от любительских упражнений. Но тогда в чем же дело? Видимо, даже многочисленные публикации, фильмы по причинам ли секретности или по каким-то другим обстоятельствам не смогли по-настоящему раскрыть деятельность профессионалов. Их сложная психологическая борьба за жизни заложников прошла как бы мимо повествования.
Хотелось бы восполнить этот пробел. Ведь захват автобуса с детьми в Орджоникидзе и их освобождение - без сомнения, одна из сложнейших операций такого рода, проведенных когда-либо в мире. И мы должны знать о ней все.
2 декабря 1988 года. 3. 10. Аэропорт Минеральные Воды. Пять минут назад полковник Геннадий Зайцев начал переговоры по рации с главарем вооруженной банды, захватившей автобус с детьми, Павлом Якшиянцем. Главное, что волновало штаб по чрезвычайному происшествию, - состояние детей. С этого и начал полковник.
Зайцев: Алло, Павел, ты слышишь меня?
Якшиянц: Не беспокойтесь.
Зайцев: Павел, учительницу можешь пригласить?
Якшиянц: Пожалуйста. - Обращается к учительнице: - С тобой будут разговаривать. Говори, что хочешь.
Учительница: Здравствуйте, говорит учительница Наталья Владимировна.
Зайцев: Очень приятно, Наталья Владимировна. Я - Геннадий Николаевич.
Учительница: Вы не скажете, когда нас отсюда выпустят? Зайцев: Наталья Владимировна, я обращаюсь к вам как к главной защитнице детей. Как они чувствуют себя?
Учительница: Дети сейчас спят. Конечно, все хотят домой. Проснутся, опять начнут плакать.
Зайцев: Нужно ли кому-то из детей оказать медицинскую помощь? Или иную помощь, по вашему мнению?
Учительница: Нет. Они чувствуют себя хорошо. Помощи медицинской не надо. Только есть хотят и домой бы поскорее.
Зайцев: Я очень прошу вас: держитесь изо всех сил. Что бы ни произошло, знайте - все о вас беспокоятся. Подчеркиваю, вашей жизни, если все пойдет нормально, ничто не угрожает. "
Ах, дети, дети. Просто представить трудно, что родился, ходит по земле человек, который пошел на такое чудовищное преступление - в заложники взял детей.
Что знал полковник, что знали в штабе на этот час о главаре банды? К их прилету в Минводы местные комитетчики уже получили кое-какую информацию.
Павел Якшиянц, 38 лет, уроженец Ташкента. Работал водителем в Орджоникидзе. Трижды судим. Хитер, изощрен, жесток.
Н-да... Десять с лишним лет руководил Зайцев группой "А", всякого навидался, но такое - держать под ружьем автобус с одиннадцати-двенадцатилетними детишками - встречает впервые.
Он сам отец и дед. Представляет сейчас испуганные глазенки мальчишек и девчонок. Эх, кабы не дети, "Альфе" на все про все хватило бы считаных секунд, и лежать бы сволочам мордой на грязном полу.
Но нет, он должен быть спокоен и мудр. Ему вести дуэль с главарем бандитов.
Якшиянц: Мы поступили очень грубо, сапогами в морду, можно сказать. Но мы себя оправдаем. В дальнейшем я вам говорю: одна секунда, как вы сделали добро, вторая секунда будет наше добро. Не принимайте нас за дуралеев. Я интересовался всеми этими акциями, и по-моему, неплохо продумал операцию.
Зайцев: Павел, готовы удовлетворить все ваши требования. Но нами руководит беспокойство за детей. Могли бы вы тоже ответить гуманностью и освободить детей?
Якшиянц: Да, освободим детей. Но только в случае, если руководитель государства официально объявит во всеуслышание и подпишет документы о нашем беспрепятственном выезде... Зайцев: Куда вы хотите вылететь?
Якшиянц: В любое иностранное государство, которое нас не выдаст. Уверены в лояльности Пакистана, Израиля, ЮАР.
Заместитель председателя КГБ генерал Пономарев выжидающе смотрел на Зайцева. Полковник опустил микрофон.
Пакистан...
Добро, - ответил Пономарев и направился в противоположный конец комнаты, в которой располагался штаб, к телефону правительственной связи.
2 декабря 1988 года. 0. 45. Москва. Аэропорт Шереметьево. Экипаж Александра Божкова готовится к полету в Дели. Они недавно вернулись оттуда, увозили после гастролей цирк. Веселые пассажиры попались: медведи, лошади, орлы. В полете вели себя смирно, только орлы все помахивали крыльями, беспокоились.
Однако очередной рейс в Индию был неожиданно отменен. Самолет полетел в Минеральные Воды. Когда приземлились, поразило безлюдье в аэропорту. Пока выруливали на дальнюю стоянку, "Земля" ввела в обстановку. У трапа их встречал сотрудник КГБ, рассказал подробнее о случившемся, уточнил: "Дело добровольное. Кто чувствует себя неуверенно, может отказаться". Ни один из пилотов не дрогнул. С этой минуты они уже знали: им лететь за границу по требованию террористов, им быть заложниками.
Зайцев нажал тангенту микрофона: "Мы готовы предоставить вам возможность вылететь в Пакистан. Как вы относитесь к этому? "
Якшиянц: Хорошо. Значит, куда мы улетим отсюда?
Зайцев: Самолет без дозаправки дотянуть до Пакистана не сможет. Поэтому требуется промежуточная посадка в Ташкенте. Именно Ташкент ближе всего к Пакистану. Поняли меня?
Якшиянц: Душанбе вас не устраивает?
Якшиянц: Там разве нет прямой границы с Советским Союзом?
Зайцев: Нет. Да и Ташкент географически ближе к Пакистану.
2 декабря 1988 года. 1. 20 московского времени. Совпосольства в Исламабаде, Кабуле, генконсульство СССР в Карачи.
Советские полномочные представители в Афганистане и Пакистане получили срочное сообщение о захвате детей в Минеральных Водах, о требованиях террористов предоставить им самолет до Пакистана.
Несмотря на глубокую ночь, послы СССР настойчиво выходили на связь с местными властями.
Произвел взлет самолет, следующий рейсом по маршруту Минводы-Ташкент с 15 сотрудниками антитеррористической группы "Альфа" на борту. Возглавил группу Сергей Гончаров.
Вскоре в штаб пришло сообщение: Ташкент готов принять террористов. Однако к тому часу бандиты уже изменили свое решение.
Якшиянц: Значит, я вам говорю: иностранный самолет из Пакистана прилетает в Ташкент. Что мы делаем? Грузимся в самолет. Там присутствует посол этого государства. Вы подписываете с нами договор, что не применяете силу, мы детей оставляем и летим.
Зайцев: Хочу пояснить: вопрос весьма сложный. Сейчас ночь. Посла Пакистана требуется из Москвы доставить в Ташкент. Значит, надо провести переговоры на самом высоком уровне.
Якшиянц: Непонятно мне, разве посол Пакистана не может сразу вылететь?
Зайцев: Может. Но, подчеркиваю, он находится в Москве. Его надо найти, поднять, обеспечить вылет...
Якшиянц: Вы меня не поняли, что ли? Я спрашиваю: посол или временный поверенный?
Зайцев: Полномочный представитель Пакистана в Советском Союзе. Его резиденция в Москве.
Якшиянц: Как, вы поддерживаете дипломатические отношения с государством, которое с нами воюет?
Зайцев: Что вы имеете в виду?
Якшиянц: С территории Пакистана уничтожаются наши парни. Там базы. Ну, если у вас пакистанский посол, нам Пакистан не нужен. С этим послом можно о чем угодно договориться. Да-а, значит, они тоже засранцы приличные, простите за выражение. Наших бьют, а сами в Москве сидят. Ладно. Как насчет Израиля?
Зайцев: У нас с Израилем нет дипломатических отношений. Павел, а если Финляндия, вас устроит?
Якшиянц: Я даже улыбнулся Финляндия! Боже мой! Это ж наши шлепанцы в Балтике. Летим только в Израиль!
Участники операции по освобождению заложников в Минводах во главе с командиром "Альфы" Г. Зайцевым.
2 декабря 1988 года. 2. 47 московского времени. Тель-Авив. Консульская группа Советского Союза.
Руководитель консульской группы Г. И. Мартиросов был поднят с постели ночным телефонным звонком из Москвы. Сообщив о происшествии, его предупредили, что самолет скорее всего направится в Израиль.
Заместитель министра иностранных дел СССР попросил выйти на руководство страны. Он намеренно воспользовался открытой связью в надежде, что Тель-Авив "услышит" беседу МИДа со своим посланником и как-то отреагирует. Так, по существу, и случилось.
Через час после разговора с Москвой Мартиросову позвонил исполняющий обязанности генерального директора МИД Израиля Анут и дал понять, что им известно о захвате самолета.
Израильтяне практически сразу выразили согласие принять самолет. А в Минводах продолжалась борьба. Теперь бандиты требовали денег.
Зайцев: Вы уже несколько раз говорили о деньгах. Что вы имеете в виду, какие деньги?
Якшиянц: Нам нужны доллары, стерлинги...
Зайцев: О какой сумме идет речь?
Якшиянц: Ну тысяч по пятьсот на брата.
Зайцев: А сколько вас братьев? Сколько человек? Вы слышите меня, вы не ответили.
Якшиянц: Я сказал еще в Орджоникидзе - нам нужно миллион в долларах, миллион в фунтах стерлингов и миллион золотом. Золотом с пробами. Мы все это проверим.
Зайцев: Миллион золотом и миллион фунтов стерлингов. Я вас правильно понял?
Якшиянц: И миллион долларов. И золотом. Русским золотом. Самым дешевым и самым дорогим.
Зайцев: Я вас так понял: либо миллион долларов, либо миллион фунтов стерлингов, либо миллион золотом?
Якшиянц: Совершенно вы меня не поняли. Все три в одно место. Может быть, вы скажете: "Дадим вам три - золотом? " Пожалуйста.
Зайцев: Павел, я откровенно говорю, что у нас такой возможности нет. Речь может идти о долларах.
Якшиянц: А почему золота нет, русского золота?
Зайцев: Павел, у нас золота с собой нет.
Якшиянц: Как так? В Советском Союзе золота нет, что ли? Я удивляюсь. Неужели вам жалко денег. Просто туда с миллионом неудобно ехать. Столько морд! Не успеешь оглянуться, как опять будешь в заднице.
Зайцев: Я еще раз обращаюсь к вам. Вы обсудите этот вопрос с товарищами. Мы можем дать только доллары.
Якшиянц: Три миллиона?
Зайцев: Нет, два...
Якшиянц: На каких условиях?
Зайцев: Условие одно: вы освобождаете детей, мы передаем два миллиона и обеспечиваем вылет.
В это время в комнате штаба полковник Зайцев увидел сотрудника группы "Альфа" Валерия Бочкова, окликнул:
Как с деньгами, Валерий Александрович?
Все нормально, Геннадий Николаевич, деньги уже в Минводах. А было так: сотрудники 4-го управления КГБ, приехав во Внешторгбанк, выгребли из сейфов все, что было в наличности. Работники банка только руками развели: с чем работать завтра? Сотрудники безопасности промолчали. Только один, увязывая мешок с валютой, угрюмо сказал: "До завтра еще дожить надо... "
В ту ночь каждый из них думал о своем: банкиры о деньгах, уплывающих неизвестно куда, сотрудники безопасности - о детях, в сердце которых направлен бандитский обрез.... Самолет с мешками денег улетел в Минводы. Теперь, когда с будущей безбедной жизнью все было решено, террористы потребовали новых гарантий. Гарантий безопасного вылета в Израиль. Как только не изощрялись бандиты, чего только не придумывали. Их требования, даже самые безумные, пытались удовлетворить. Повторим: никто не имел права рисковать детьми.
Позже выяснилось, что бандиты продумали даже мелочи: окна автобуса наглухо зашторили, в салоне расставили банки с бензином. Одна искра, и гибель тридцати детей неминуема. Арестовать преступников ценой тридцати жизней?
Якшиянц: Значит, я вам говорю: сюда к нам - члена Политбюро, но не того, который должен выйти на пенсию, а цветущего. Личность мировую, известную. И гарантии от нашего Президента. Пусть даст железные гарантии, а его жена Раиса Максимовна пусть едет с нами. Если она детей любит.
Зайцев: То, что вы предлагаете, нереально.
Якшиянц: Раиса Максимовна - не государственный человек, она мать. Почему же на это нельзя пойти? Знаю, с ней меня и за два миллиона никто не уничтожит.
Зайцев: Вас и без нее никто не собирается уничтожать. Но ваше требование невыполнимо.
Якшиянц: Думаете? Но другого выхода не вижу. Это, может, моя фантазия, но если бы я был Первый, посоветовал бы: "Знаешь, жинка, давай-ка съезди с хлопцами". Считаю, что Крупская бы поехала. Сказала бы: "Я вам как бабушка, меня возьмите, а детишек отдайте".
Зайцев: Павел, вы прекрасно видите - рядом стоит самолет, работают двигатели, он полностью готов к вылету. Так летите! При чем тут Раиса Максимовна?
Трудно сказать, были ли эти требования доложены Президенту. Говорят, Горбачев знал о них. Во всяком случае, секретарь ЦК Егор Лигачев, в ту пору второй человек в государстве, несколько раз звонил в штаб ЧП в Минводах.
А главарь уже требовал вернуть в автобус жену и дочь. Дело в том, что при захвате автобуса вместе с террористами находилась и жена Якшиянца Тамара Фотаки с дочерью. По дороге в Минеральные Воды она упросила мужа выпустить их. Тот согласился. Теперь счел необходимым возвратить обеих обратно.
Якшиянц: У нас все идет отлично, я не жалуюсь. Единственно, у меня была минута слабости, когда жену с ребенком выпустил. Она мне сказала: "Павел, нас всех уничтожат! Пожалей ребенка". Действительно, я посмотрел, у нас такая зарядка техбензином, непременно сгорим - и выпустил.
Теперь передумал и говорю: подготовьте их к возвращению. Это будет одно из требований. Они должны вернуться в автобус. Вот
так - Тамару Михайловну и дочь. Она не против, просто не верит, что все пройдет благополучно. Зайцев: Я понял.
Но Фотаки возвращаться наотрез отказалась. Ее уговаривали заместитель председателя КГБ генерал Пономарев, полковник Зайцев, местные партийные работники. Просили как женщину, как мать. Тамара Михайловна боялась.
После проведенной оперативной работы стали известны имена сообщников Якшиянца.
В. Муравлев, 26 лет. Шофер, электрик. Последние месяцы нигде не работал. Дважды судим.
Г. Вишняков, 22 года. Работал в автобусном парке, потом на заводе...
Однако пока никто не знал: трое их, четверо или пятеро? Главарь банды говорил о семерых сообщниках, но хотел получить восемь бронежилетов. И вот впервые прозвучало грозное требование выдать оружие. Требование - одно из самых опасных и тупиковых. В мировой практике не было случаев выдачи оружия террористам. В отечественной тоже.
Что означал бы такой шаг? По существу, самоубийство. Все понимали: каждая пуля бандитов - пуля, летящая в грудь людей из "Альфы".
А Якшиянц требовал семь автоматов.
Зайцев: Еще раз прошу повторить. Как я понял, мы должны дать вам восемь бронежилетов. Так или нет?
Якшиянц: Да, так. И еще семь автоматов. Их работоспособность мы проверяем, заряжены ли они боевыми, чтобы не было подлога. Это наша полная гарантия. Плюс Тамара с ребенком.
Зайцев: Для чего вам нужны автоматы?
Якшиянц: Вы должны точно гарантировать, что по прилету на место один из нас выйдет в город, проверит, действительно ли это та страна. Потом автоматы сдаем.
Зайцев: По существующим международным нормам ввозить в другую страну оружие запрещено законом.
В это время, чтобы увести Якшиянца от мысли об оружии, Зайцев предлагает в качестве заложников вместо детей экипаж самолета. Бандит не верит, он считает, что в форме летчиков перед ним предстанут работники спецслужб.
Зайцев: Взамен детей мы даем гарантии правительства и экипаж.
Якшиянц: Экипаж - это первоклассные бойцы, они согласны пожертвовать собой, чтобы выполнить долг перед Родиной. Это я понимаю. Вы должны применить все, чтобы не выпустить нас. Я не верю, что вы просто так отпускаете. Такого не было. Не было никогда.
Зайцев: Да, не было. А сейчас впервые проблема решается таким образом. Я подчеркиваю еще раз, ваши требования удовлетворены на самом высоком правительственном уровне.
Когда читаешь магнитофонную запись переговоров, порою кажется, что там, в автобусе, находится благоразумный человек, со своими мыслями, чувствами. Он не лишен сострадания, то и дело говорит, что ему жаль детей, пытается философствовать о добре и зле. Даже шутит! Но вот лишь один непредвиденный случай - в радиостанции террористов село питание. Штаб послал к автобусу женщину, работника аэропорта, с новыми батареями.
Ну а кого же послать? Мужчину? Бандиты могут решиться на отчаянный шаг. Увидев в окно женщину, Якшиянц пригрозил: "Если еще кто-нибудь подойдет, как эта женщина, без предупреждения, - уничтожим автобус".
Зайцев: Не было другого выхода. У вас село питание.
Якшиянц: Питание у нас нормальное. Просто вам трудно кнопочку нажать.
Полковник Зайцев "нажимал кнопочку" и вел переговоры одиннадцать часов без перерыва. Уговаривал, увещевал, лавировал, уходил от вопроса об оружии. Упорно работали местные комитетчики: они выявили сообщников Якшиянца, доставили в аэропорт отца одного из бандитов - Муравлева.
Отец: Володя, доброе утро.
Муравлев: Здравствуй, папа.
Отец: Володя, мне страшно и я плачу. Что ты творишь? Что ты делаешь с детьми? Остановитесь. Не оставляйте Родину, важнее Родины ничего нет! Куда вы катитесь! Подумай о бабушке, о дедушке Саше, подумай. Ты на его земле сейчас. Кого ты бросаешь? Остановись, сынок! Я тебя прошу. С ваших голов ни один волос не упадет. Это гарантии правительства, Горбачева. Если он сказал, кому еще верить в нашем государстве?
Муравлев: Слушай, папа, мы повязаны друг с другом: кто выйдет, тот должен умереть. Такой закон у нас.
Отец: Никто вас умирать не заставляет. Вы должны жить. Вы молоды.
Муравлев: А что, разве плохо для государства валюту заработать? Подумаешь, пройдет каких-то десять лет, и мы эти два миллиона вернем. Ничего не случится.
Отец: Два миллиона захотели? Зачем они вам, эти два миллиона? Честно надо трудиться. У нас в семье копейку зарабатывают трудом. Твой дедушка Ваня трудился, молотком добывал свой хлеб. Сынок, я должен с вами поговорить.
Муравлев: Не надо.
Отец: Ты хотел бы с матерью встретиться, проститься? Если она вас попросит, как сыновей, одуматься и вернуться, согласись.
Муравлев: Больше нечего сказать?
Отец: Ты не хочешь со мной в последний раз поговорить?
Муравлев: Нет, не надо, тут все против.
Отец: Можешь дать микрофон Павлу? Его Павлом зовут?
Муравлев: Не надо, все это впустую.
Отец: Володя, одумайтесь, там же маленькие дети, я слышу, они плачут.
Муравлев: Кто плачет? Они смеются.
Отец: Володя, ты подумай, если бы такое случилось с твоим двоюродным братом Алешкой, Лехой. Он такой же маленький.
Муравлев: Уже поздно задний ход давать.
Отец: Я с матерью разговаривал. Знаешь ведь, какое у нее здоровье.
Муравлев: Не могу я, не уговаривай.
Отец: Положи ее в гроб тогда, положи в гроб. Мать у нас труженица, тебя любила, лелеяла, обогревала, обмывала, кормила, в детский сад водила. Ты вспомни это, сынок. Давай я подойду. Хочешь или не хочешь, я обязан сказать. Я все-таки отец.
Якшиянц: Не надо мучить парня. Он волнуется. На протяжении двух месяцев каждый из нас обдумывал. В любой момент мог отказаться. В любой момент. Сто раз!
Отец: Павел...
Якшиянц: Для меня не имеет значения, сколько нас человек. Здесь достаточно одного с зажигалкой. Даже если вы заберете всех, со мной вопрос не решите. Если кто будет подходить, я водителю и этой бабе-училке уши или что-нибудь еще отрежу и выброшу прямо в лицо...
Волк показал зубы, почувствовав опасность. А дети который час сидели в душном, пропахшем бензином автобусе. Отец Муравлева взывал к совести бандитов.
Отец: Деньги есть, самолет стоит, но мы, советские люди, обращаемся к вам. Я, как отец Володи, обращаюсь. Подумайте еще раз. Какое кощунство взять детей заложниками. Такого даже варвары не делали.
Якшиянц: С помощью ума, силы, хитрости они хотят добиться результатов. Но мы-то стоим по другую сторону баррикад. Нам надо добиться своего! Мы не грубим, не торопим. А можно события поторопить. Парочка жертв, и события потекут, побегут. И правительство приедет. Боже мой! Это очень много - тридцать человек.
Да, это очень много - тридцать детских душ. Аэропорт был оцеплен солдатами, танки и бронетранспортеры замерли у летного поля, боезапас наготове. Они могли бы стереть с лица земли батальон, а может даже полк противника, но оказались бессильными перед горсткой бандитов. "Альфа" тоже была бессильна. Пока бессильна.
У микрофона другой бандит. Он назвался Германом.
Герман: Вы не приняли наши условия с автоматами и бронежилетами?
Зайцев: Жилеты лежат, восемь штук. Мы готовы передать их в любое время.
Герман: В чем тогда дело? Все предельно просто.
Зайцев: Вы можете принять бронежилеты. Сколько штук требуется?
Герман: восемь бронежилетов и семь автоматов.
Зайцев: Мы ведем речь о бронежилетах.
Герман: И об автоматах тоже. Это входит в наши условия.
Зайцев: Герман, я каждому разъясняю: автоматическое оружие по нормам международного права запрещается ввозить как в Советский Союз, так и в любую другую страну мира. Вы поймите.
Герман: А как это станет известно, что мы ввозим?
Зайцев: После приземления местная полиция сделает досмотр.
Герман: Можно тайник в самолете придумать.
Зайцев: За это ответственность еще больше. Я повторяю, вопрос о вашем вылете решен. Вы требовали деньги - Советское правительство готово выделить их. Вы требовали бронежилеты - мы готовы дать бронежилеты. Но просим в обязательном порядке соблюсти непременное условие: освободить всех детей.
Герман: Это можете рассказать детям четвертого класса. Они поверят.
Зайцев: Что вас не устраивает?
Герман: Нет стопроцентной гарантии. Сказано уже сто раз.
И такой гарантией бандиты считали выдачу оружия. Требования террористов были переданы в Москву. Но что необычного, нового может предложить Москва? Москва молчит.
Штаб бросает в бой последний "резерв".
Зайцев: Павел, с тобой жена хочет поговорить.
Жена: Павлик, доброе утро. Павлуша, родной, послушай. Я только что разговаривала с заместителем председателя КГБ Советского Союза. Гарантии полные. Бог тебе навстречу. Хочешь, оставайся здесь, хочешь уходить - уходи. Детей оставляй, и лети. Никто тебе помехой не будет. Павлуша, милый, я здесь одна, ребенок у чужих людей остался. На все иду, только сейчас сделай по уму, не напори глупостей, родной. Оставляйте детей и идите. Деньги вам приготовлены. Горбачев в курсе дела. Он дал свое согласие. Уже там, в твоем любезном Израиле, все договорено. Не упирайся, иди, заклинаю тебя, Павел, я тебе говорю, что с тобой буду. Буду! Но сейчас это не в моих силах. Ребенка на чужих людей не брошу.
Якшиянц: Было бы твое желание, я бы подождал. Даже своим ходом готов в любое государство ехать, хоть в автобусе. Раису Максимовну они не хотят в заложницы. Боятся. А члена Политбюро? Тоже нет. Нам что, погибать впустую?
Жена: Павлик, я тебя прекрасно понимаю. Для чего вас уничтожать? Это ни к чему. Тут единственная цель: забрать детей. Я же здесь все своими ушами слышу, обстановку знаю. Неужели ты думаешь, я бы тебя на гибель толкала? Павел, поступи благоразумно, по-человечески, как отец. Там же дети, чьи-то дети. Ты представь, если бы это твои дети были. Кошмар! Сколько это длится? Сутки! Вдумайся. Вам все дадут. Уже мешки денег стоят наготове. Забирайте, езжайте. Зачем вам оружие? Вас же самих с ним не пустят никуда. Зачем оно тебе? Вот, пожалуйста, экипаж самолета здесь, все здесь. У меня на глазах! Я же тебе родная душа. У нас же ребенок, Паша! Мы же дитем связаны!
Якшиянц: Зачем врать. Пацаны над нами смеются. Учительница даже говорит: "Нет, ребята, вас постреляют". Шофер это говорит. Люди посторонние, со здравым умом. Скажем, у меня преступный ум, извращенный. Ты сама мне вчера сказала, что нас с детьми уничтожат. Нет, не верю, дайте гарантию.
